Склад издания "Лекции и рефераты по вопросам программы и тактики социал-демократии" находился на Арбате в книжном магазине П. Д. Путиловой17. В эпоху революции 1905 - 1906 гг. она владела книжным магазином "Московский" в доме купца С. Ю. Бобович на углу Арбата и Б. Афанасьевского переулка. Рядом стоял дом купчихи О. Ф. Бромлей, в котором торговала книгами самой различной тематики Анастасия Павлова, имея в своем соседстве (в тех же бромлеевских владениях) известный торговый дом "СиуА. и К". Последний продавал "открытые художественные письма". Словом, в эпоху первой российской революции это был настоящий маленький арбатский книжный центр. К 1911 году, однако, в центре остался один "СиуА и К": Павлова вообще закрыла свою арбатскую торговлю, а П. Д. Путилова перебралась на противоположную сторону Арбата и теперь торговала в доме художника С. И. Тоон (второй дом после Годеинского переулка) изданиями "революционного характера".
В процитированных документах инспекции интересно отметить один факт: основная масса документов о запрещении, аресте и последующем уничтожении произведений печати касается книг, брошюр и журналов, выходивших в 1905 - 1908 гг., разрешенных в то время цензурою и получивших таким образом определенное распространение. Так оживает и наполняется смыслом известный штамп из учебников истории о пореволюционных "годах реакции"; с другой стороны, долгое хождение всех запретов по государственно-охранительным инстанциям, обусловленное буквой закона, дает особое чувство зримости медленного "разворачивания" государственных механизмов:
"МВД. Московский комитет по делам печати. Мая 2 дня 1911 г. г. Старшему инспектору книгопечатания и книжной торговли в г. Москве.
На основании ст. 3 отд. IV Высочайшего указа от 26 апреля 1906 года Московский комитет по делам печати в заседании 30 минувшего апреля постановил наложить арест на книгу под заглавием "Октав Мирбо. Себастьян Рок. Перевод с французского. Москва. 1908. Цена 1 рубль. Типография А. П. Поплавского" и возбудить судебное преследование пост. 1001 Улож. о наказ.
О вышеизложенном, вследствие отношения от 13 апреля 1911 года, Комитет имеет честь сообщить на зависящее распоряжение Вашего превосходительства, покорнейше прося доставить непосредственно от себя прокурору Московского окружного суда сведения об ответственных по настоящему делу лицах.
Вышеназванная книга представлялась в Комитет из типографии Поплавского 23 июля 1908 г. и в то время инкриминированию не подвергалась.
За председателя С. Соколов
За секретаря С. Пермский"18.
В делах "состоящего при Московском генерал-губернаторе Старшего инспектора типографий и т. п. заведений и книжной торговли в Москве" можно увидеть обилие казенных бумаг относительно взысканий "за неразрешенную торговлю на улице": и в те "старые, добрые времена" мы встречаем многих книжных коробейников, желавших быстрее заработать и торговавших без "билета". За провинность эту полагался штраф в размере 5 рублей в доход казны или, по несостоятельности, арест на одни сутки. На имя старшего инспектора высылались копии решений мировых судей относительно наложения подобных наказаний.
Ведомство старшего инспектора московского книгопечатания и книготорговли по преимуществу имело дело с литературой, запрещенной Московским цензурным комитетом. В основном это были книги "революционного", "эротического" и "духовно-вредного" характера. Интересно отметить, что сам цензурный комитет никаких прямых распоряжений типографиям о приостановлении печатания или аресте того или иного издания не давал. Об этом комитет просил книготорговую инспекцию, которая, впрочем, также сама этих арестов не производила, а лишь ставила в известность приставов тех участков, на которых вышеуказанные типографии находились.
Листая дела об аресте книг и их задержании к выходу, снова возвращаемся к "седому Арбату":
"МВД. Московский цензурный комитет в Москве. Октября 5 дня 1896 г.
Господину Старшему инспектору над типографиями в Москве. Московский цензурный комитет имеет честь покорнейше просить распоряжения Вашего превосходительства приостановить выпуск в свет из типографии К. Александрова (Арбат, близ Арбатских ворот, д. Платонова) книгу А. Емельянова-Коханского "Шопот сатаны", представленную в комитет 5 сего октября в порядке бесцензурных изданий.
За председательствующего Н. Егоров Секретарь (подпись нрзб. ).
Читал листы означенной книги, обязуюсь сохранять в целости. Октября 6 дня 1896 г.
Содержатель типографии К. Александров"19.
Кроме подобных "криминальных" сюжетов хранят документы и иные, более мирные: разнообразные свидетельства из арбатской жизни конца прошлого - начала нынешнего столетий. Для примера можно заглянуть хотя бы в папки с перепиской инспекции (прошения, подписки, свидетельства и т.д.), из которых мы можем получить представление не только о "социальном составе" и занятиях арбатских жителей, но и о процедуре получения разрешений на торговлю печатной продукцией. Подобное разрешение в начале века мог выдать только московский градоначальник - инспекция несла лишь контрольные функции. А. Д. Елита фон Вольская, например, открыла свою торговлю 27 августа 1907 года. В ее прошении к градоначальнику читаем: "Желая открыть по улице Арбат в доме Комитета Человеколюбивого общества магазин модных журналов, имею честь просить Ваше превосходительство разрешить мне продажу в нем модных журналов"20. Любопытно, что сама "г-жа фон Вольская проживала на Арбате в доме Комитета Человеколюбивого общества"21.
Огромное количество интересных фактов и фактиков встречаем мы в делах инспекции:
"г. Инспектору IV уч. К. Ф. Прей. 8 августа 1903. Ввиду того, что из доставленного мне Московским цензурным комитетом каталога предназначенной к распродаже библиотеки покойного Николая Георгиевича Егорова, помещающейся в д. Пантелеева по Олсу-фьевскому пер., усматривается присутствие недозволенной к обращению и перепечатыванию в России книги "Пушкин А. С. Стихотворения, не вошедшие в последнее петербургское издание в 6 томах. berlin. 1870 г.", покорнейше прошу Ваше высокородие книгу эту изъять для приобщения, как конфискованной, к делам инспекции.
В документе сказано: "...для приобщения... к делам инспекции". В архивном деле этой книги нет (хотя некоторые из запрещенных книг и брошюр в папках встречаются). Где же она могла сохраниться? Библиофилам, конечно, интересно было бы узнать хотя бы начальные сведения из истории этого двойного (если учесть место и год издания, а также недозволенность со стороны цензуры "к обращению и перепечатыванию в России") пушкинского раритета. Еще один документ: "Протокол.
24 июля 1903 года в помещении типографии Тов-ва А. И. Мамонтова и К° в присутствии инспектора книгопечатания в М(оскве). И. Остроглазова и заведующего типографией уничтожены, посредством сожжения, двести двадцать шесть (226) экз. книги "Самодержавие и самоуправление.
Исследование С. Ф. Шарапова. Второе исправленное издание. М., 1903 г.", запрещенной в порядке 149 ст. Уст. ценз.
Оставлены: двадцать экз. для библиотеки Главного управления по делам печати, семь экз. для дел М(осковского) цензурного комитета и семь для архивов Москов(ской) инспекции книгопечатания (основного - при М(осковском) губернском архиве и справочного - в помещении инспекции). Моск(ва). 24 июля 1903 г.
Инспектор книгопечатания А. Остроглазов
Завед. типографией Т-ва А. И. Мамонтова (подпись нрзб.)"23.