Посвящается учащимся 33-й московской школы,
придумавшим слово "арбатство"
Пускай моя любовь как мир стара —
лишь ей одной служил и доверялся я —
дворянин с арбатского двора,
своим двором введенный во дворянство.
За праведность и преданность двору
пожалован я кровью голубою.
Когда его не станет — я умру,
пока он есть — я властен над судьбою.
Молва за гробом чище серебра
и вслед звучит музыкою прекрасной...
Но ты, моя фортуна, будь добра,
не выпускай моей руки несчастной.
Не плачь, Мария, радуйся, живи,
по-прежнему встречай гостей у входа...
Арбатство, растворенное в крови,
неистребимо, как сама природа.
Когда кирка, бульдозер и топор
сподобятся к Арбату подобраться
и правнуки забудут слово "двор" —
согрей нас всех и собери "арбатство".
***
Дама ножек не замочит,
друг мараться не захочет,
и на свалку спишут старый двор.
Защитите его, струны,
от изменчивой фортуны.
Наша жизнь — короткий разговор.
Что ж вы дремлете, ребята:
ведь осколки от Арбата!
А какая улица была!
Разрушители гурьбою
делят лавры меж собою.
Вот какие в городе дела.
Ни золота и ни хлеба
ни у черта, ни у неба,
но прошу я без обиняков:
ты укрой Арбат, гитара,
от смертельного удара,
от московских наших дураков.
Пусть мелодия простая,
но, из сердца вырастая,
украшает наше ремесло.
Ты прости меня, гитара,
может, я тебе не пара,
просто мне с тобою повезло.
***
У Спаса на Кружке забыто наше детство.
Что видится теперь в раскрытое окно?
Все меньше мест в Москве, где бы душе погреться,
все больше мест в Москве, где пусто и темно.
Мечтали зло унять и новый мир построить,
построить новый мир, иную жизнь начать.
Все больше мест в Москве, где можно долго спорить,
все меньше мест в Москве, где есть о чем молчать.
Куда-то все спешит надменная столица,
с которою давно мы перешли на "вы"...
Все меньше мест в Москве, где помнят наши лица,
все больше мест в Москве, где и без нас правы.