Когда была названа Москва-река Москвой, а места по ней Московой или Московью, никто не знает, но произошло это очень давно, так давно, что в XVI веке, то есть полтысячелетия назад, люди уже не понимали значения этого названия.
Иностранцы, которые не могли получить у русских объяснения о происхождении и значения названия их столицы, занялись этим вопросом сами. Польские историки XVI века М. Кромер и М. Стрыйковский высказали "гипотезу", что Москва была основана Мосохом - внуком библейского Ноя - и от его имени получила название. В XVII веке в Москве эту легенду развили и уточнили: мол, река была названа по совокупности имен Мосоха и жены его - прелюбезной Квы, а другая река - Яузой, по имени их сына Я и дочери Вузы. И это несмотря на то, что в Библии о жене и детях Мосоха, имеющих такие имена, и не упоминалось. И хотя в справедливость этой легенды всерьез никто не верил, она была очень известна - москвичам было лестно, что внук Ноя, спасшийся после Всемирного потопа, приплыл по Яузе к ее устью и поселился не где-нибудь, а здесь. Таким образом выходило, что Москва чуть ли не самый древний город мира, а это льстило московскому тщеславию.
С XVIII века русские ученые начинают предлагать гипотезы происхождения названия "Москва", исходя не из созвучия с библейским именем, а на основании историко-филологического анализа.
Так как ни в одном языке не удалось найти точно такое слово "москва", а лишь похожие, то объяснений возникло много.
Если считать, что это название угро-финское (а на территории Москвы жило прежде угро-финское племя меря), то для объяснения подходят два словосочетания из языка этого племени: "моска ва" - "коровья вода" и "маска ава" - "медвежья мать". При привлечении скифского, иранского, финского языков высказывались мнения, что "Москва" значит "быстрая", "крутящаяся", "черная", "грязная"...
Одновременно возникали гипотезы, основанные на славянском, русском происхождении названия Москвы. В XVIII - первой половине XIX века была высказана мысль (впоследствии ее придерживался известный историк Москвы И.Е. Забелин), что, поскольку река протекает и город находится в такой местности, где много ручьев и болот, через которые люди вынуждены были перекинуть множество мостов и мостков, река и город получили название от них - Мосткова, из которого впоследствии выпал звук "т".
Уже в нашем, XX веке языковеды обратили внимание на близость корней "моск" в слове "Москва" и "мозг" в слове "мозглый". Мозглая погода, то есть мокрая, влажная, дождливая, отсюда сделали вывод, что корень "моск" имеет значение "сырость, болото, влага".
Затем был сделан следующий шаг. До сих пор в русском языке сохраняются диалекты. То же было и в Древней Руси. Вятичи и кривичи принадлежали к одному народу, но это были разные племена и говорили каждое на своем диалекте.
Кривичи самую большую реку, протекавшую по их территории, назвали Волга, то есть "влага, вода, река".
То, что в диалекте кривичей обозначалось словом "вълага", в диалекте вятичей звучало как "москъвь", а значило то же самое - "влага, вода, река".
Когда сейчас спрашивают: "Что такое Волга?" - все отвечают: "Река". - "А Москва?" - "Город и река". Эти слова-названия утратили свое первоначальное значение, и только если погрузиться в давние времена, можно его обнаружить. В начале нашей эры предки вятичей жили в Западной Европе, следы их пребывания остались в названиях рек в Германии и Польше - Москава, Мос-ковица.
В наших же старинных летописях название Москвы впервые упомянуто в рассказе о событиях 1147 года. Тогда Суздальским князем был праправнук князя Владимира Святого князь Юрий Владимирович, прозванный Долгоруким. Весна 1147 года для князя Юрия Владимировича началась очень удачно. Сам он со своей дружиной ходил воевать в Новгородскую землю, взял город Новый Торг, прошел по богатой волости Мсте и захватил богатую добычу.
Но важнее добычи было то, что он отомстил новгородцам за их прошлогодние набеги на его пограничные села. Этим удачным походом князь Юрий показал всем свою силу, а это было еще важнее и добычи, и мести, потому что с каждой такой победой он приближался к своей заветной, но пока тайной для всех цели: князь Юрий хотел стать великим Князем киевским, сидеть на древнем престоле и повелевать всеми князьями на Руси.
Князь Юрий считал, что имеет более прав быть старшим на Руси князем, чем занимавший великокняжеский престол в Киеве его племянник князь Изяслав. Однако многие русские князья поддерживали Изяслава, а князя Юрия за его заносчивость не любили и побаивались.
У князя Юрия был один-единственный союзник - князь Новгород-Северский Святослав, у которого Изяслав Киевский отобрал часть земель, и потому они были врагами. Князь же Юрий поддержал обиженного Святослава, дал ему в помощь своих воинов и посоветовал совершить набег на принадлежавшие братьям киевского князя смоленские волости по реке Протве и таким образом возместить понесенный урон.
Святослав послушал совета, и в то время, когда Юрий пошел воевать новгородские земли, он перешел границу Смоленского княжества.
Набег Святослава, так же как и поход Юрия, оказался удачным: его дружина, сметя сторожевые заставы, словно беспощадный ураган, пронеслась по городкам и погостам, по селам и деревням. В этом набеге князь Святослав и его дружина обогатились: они взяли много добра и пленных.
Князь Юрий Владимирович решил отпраздновать свою и князя Святослава победы и послал к нему гонца с приглашением: "Приди ко мне, брате, в Москову!" (Из того, что князь Юрий написал "в Москову", можно заключить, что так называлась местность; если бы он имел в виду реку, то сказал бы "на Москову".). Юрий избрал для встречи Москову, потому что как раз через эти места пролегал самый короткий путь князю Святославу домой, в его Новгород-Северское княжество.
Деревнями и селами по Москве-реке тогда владел боярин Стефан Кучка - потомок вятических старейшин. Его богатые хоромы не теснились на речном мысу: старый вятический город давно был оставлен жителями, разрушился и зарос лесом. Хоромы боярина широко раскинулись, обстроенные конюшнями, амбарами, погребами и другими постройками, на обширной возвышенности между трех московских рек - Москвы-реки, Неглинной и Яузы, там, где сейчас находятся Чистые пруды и Сретенский бульвар. Это место даже многие века спустя называли Кучковым полем.
Князь Святослав, получив приглашение князя Юрия, послал вперед себя в Москову младшего своего сына Олега с малой дружиной. Княжич Олег привез Юрию Владимировичу редкий и дорогой подарок - охотничьего гепарда.
На следующий день прибыл и сам князь Святослав со старшим сыном Владимиром, с тяжелым обозом и караваном полонянников.
Встретившись, князья обнялись, расцеловались и были очень веселы. А на следующий день князь Юрий Владимирович устроил пир - "обед силен", как сказал о нем летописец. На пиру чествовали князей и дружину, обменивались дарами.
В те времена русские князья часто воевали друг с другом, заключали и разрывали союзы, праздновали победы и оплакивали поражения, поэтому рассказ летописца о встрече и обеде князей Юрия и Святослава после удачного набега на соседей наверняка затерялся бы среди сотен подобных сообщений, если бы летописец не записал слова приглашения, с которыми князь Юрий послал гонца к князю Святославу, а точнее говоря - одно слово, которым указывалось, куда приглашает Суздальский князь князя Новгород-Северского - "в Москову".
От этого первого, самого древнего, письменного упоминания историки начинают отсчет истории Москвы. Все, что тут было раньше, не подтверждено никакими документами, от тех времен остались только предания и легенды, и поэтому те времена называют легендарными, а времена, о которых имеются документальные письменные свидетельства, - историческими.
Встреча князей Юрия Владимировича и Святослава произошла 4 апреля 1147 года. Поэтому в 1847 году отмечали 700-летие Москвы, в 1948 - 800-летие, а в 1997 году праздновался 850-летний юбилей.
Главная