История московских извозчиков началась, когда город разросся настолько,
что из одного его конца в другой уже нельзя было пройти пешком. В 1645
г. в Москве насчитывалось около 2 тыс. извозчиков, в 1775 г. - 5 тыс.,
а в 1838 г. - примерно 8 тыс. Сначала извозчики не отличались надёжностью
и могли заманить пассажира в глушь и ограбить. Во времена Екатерины II
власти навели порядок. Каждый извозчик получил бляху с номером и униформу
- синюю поддёвку и головной убор, похожий на ведро. Извозчиками становились
крестьяне из подмосковных деревень, приезжавшие на промысел со своими
лошадьми. Осенью они отправлялись домой убирать урожай, и столичные улицы
пустели. Зато зимой и ранней весной до сева -в холод, грязь и слякоть
- извозчики были настоящим спасением для москвичей.
Плата за проезд различалась в зависимости от категории извозчика. Самые
дорогие - "лихачи" - имели хороших лошадей и экипажи на рессорах,
с резиновыми шинами, которые называли "дутиками". Их стоянки
располагались в центре Москвы - у театров, гостиниц и ресторанов, откуда
по вечерам разъезжалась состоятельная публика. "Лихачи", возившие
богатых купцов, отделывали экипажи шёлком и атласом, а зимой укрывали
своих пассажиров медвежьими шкурами. Более дешёвыми были "резвые",
на которых ездили мелкие чиновники и катались студенты с барышнями. Самые
скромные извозчики - "ваньки" - работали на тех же лошадях,
на которых летом возили сено, поэтому ездили они очень медленно. К особой
категории относились "ломовые", перевозившие только тяжёлые
грузы на выносливых лошадях-тяжеловозах; они обычно ждали клиентов на
площадях у вокзалов.
Перед Первой мировой войной в Москве было 1 б тыс. извозчиков. Их многочисленная
клиентура сократилась после появления трамвая и автобуса и совсем сошла
на нет, когда открылась первая линия метро. В 1928 г. извозчиков было
около 5 тыс., а в 1939 г. осталось только 57 человек. Память о них сохранила
песня Леонида Утёсова, где извозчик-ветеран обращается к своей лошади:
Я ковал тебя железными подковами,
Я коляску чистым лаком покрывал.
Но метро сверкнул перилами дубовыми
Сразу всех он седоков околдовал.