Весной 1917 года Московская городская Дума не решила вопроса о переименовании Воскресенской площади, отложив его на будущее. События лета и осени этого года, бурные политические дебаты, происходившие в Думе, так как в ней были представлены все партии, действовавшие тогда на политической арене России, отодвинули предложение Шамина и Погребцова на такой дальний план, что о нем, скорей всего, просто забыли. А в ноябре большевики разогнали Думу.
Однако проблема революционных переименований московских улиц и площадей возникла вновь год спустя.
В недавние времена очень часто пользовались такой словесной формулой: "Революция коренным образом изменила..." В отношении московской топонимики она полностью оправдана.
История возникновения и бытования московских названий ясно разделяется на два периода, два этапа: дореволюционный и послереволюционный.
II марта 1918 года советское правительство во главе с В.И. Лениным, опасаясь, что Петроград может быть взят белыми, переехало в Москву.
12 апреля на заседании Совета Народных Комиссаров обсуждался и был принят декрет "О снятии памятников, воздвигнутых в честь царей и их слуг и выработке проектов памятников Российской социалистической республики". Декрет подписан Лениным, Луначарским и Сталиным. В одном из пунктов декрета говорится и о названиях московских улиц: "...Поручается спешно подготовить декорирование города в день 1 мая и замены надписей, эмблем, названий улиц, гербов и т.п. новыми, отражающими идеи и чувства революционной трудовой России".
Идея замены названий улиц в революционном духе или, как ее стали называть позже, переименование, была с восторгом подхвачена и стала претворяться по всей советской России. Известный писатель Артем Веселый в романе "Россия, кровью умытая" описывает город Клюквин - типичный российский уездный город после утверждения в нем в 1918 году советской власти: "Со двора на двор пошли комиссии по реквизициям, конфискациям, обследованию, учету, регистрации, с переписью, обысками и розысками. Спешно переименовывались улицы: Бондарная - Коммунистическая, Торговая - Красноармейская, Обжорный ряд - Советский, вшивую площадь и ту припочли - сроду на ней галахи в орлянку резались, вшей на солнышке били - площадь Парижской коммуны. Заведующий отделом управления, вчерашний телеграфист Пеньтюшкин, большой был искусник на такие штучки... Даже самые глухие и жителями забытые переулки - Запланный и Песочный - были переименованы в Дарьяльский и Демократический. В последнее время Пеньтюшкин, недосыпая ночей, лихорадочно разрабатывал проект о новых революционных фамилиях, которыми он думал в первую очередь наградить красноармейцев, рабочих и советских служащих".
Декрет "О снятии памятников..." написан и выпущен в Москве, в его тексте содержится распоряжение о "замене названия" города, то есть совершенно очевидно, что это указание прежде всего, относится именно к Москве. Удивительно, что в свое время само движение по переименованиям не было названо ленинским, как назван ленинским план монументальной пропаганды на основании этого же декрета, подписанного В.И. Лениным.
Сразу же после опубликовании декрета 14 апреля 1918 года, он вступил в действие, и сразу в Москве нашлись, говоря словами Артема Веселого, "большие искусники на такие штуки" - и начали награждать московские улицы и переулки "новыми, отражающими идеи и чувства революционной трудовой России", названиями.
Переименования производили созданные в районах комиссии. Старая партийка, врач Л.А. Духанина, вспоминает те времена, когда ей было 17 лет и состояла она в партийной организации Рогожско-Симоновского района, ее "включили в комиссию по переименованию улиц района. Возглавлял комиссию старый большевик Воронин. Он ходил с палочкой, всегда в галстуке-бабочке. "Товарищеский переулок", "Большая Коммунистическая улица", "шоссе Энтузиастов"... Правда, это последнее название вызвало в комиссии спор. Казалось, что это трудное и не совсем понятное слово не приживется. Но Воронин все-таки убедил всех, что Владимирское шоссе, по которому шли политические ссыльные, только так и можно назвать. Шоссе Энтузиастов - название прижилось, но знает ли кто-нибудь его значение?" (В скобках замечу, что прежнее народное название - Владимирка - со сих пор всплывает, когда надо указать, где же находится шоссе Энтузиастов и куда оно ведет, а что касается значения нового названия, то автор воспоминаний права: очень немногие знают его значение.)
Мнением москвичей, конечно, не интересовались, переименовывали в райкомах, райсоветах, при закрытых дверях. С тех пор это стало нормой работы городских властей.
Если прежние московские названия были оригинальными, каждое наособинку, то революционные оказались типовыми, причем набор названий, приходивших на ум что московским Пеньтюшкиным, что чухломским, был один и тот же, абсолютно лишенный оригинальности да и мысли. Бездарность и унылый штамп стали признаками советских топонимов.
Правда, переименователи занимались своим "именотворчеством" с сознанием, что делают хорошее дело, и считали себя не насильниками, а благодетелями. Их можно понять: они вступали в новый мир с великими надеждами и великим энтузиазмом, это чуть позже к наиболее честным из них придет понимание совершающегося и разочарование. Но это будет позже, когда новая власть обнаружит свою суть, а первый год был праздником, и тогда искренне и радостно хотелось утвердить этот праздник, его символы, его мифологию.
Очень характерны обоснования переименований, которые печатались в прессе. Они были прямы и наивны, как энтузиазм и мышление их авторов. Так, например, весьма двусмысленно звучало сочетание старого и нового названий улицы, поставленных рядом: "Пустую улицу переименовать в Марксистскую улицу в честь марксистского учения и его последователей". Особенно много подвохов преподносила идеологизация названий тупиков: Новоспасский тупик был переименован в Крестьянский тупик "в честь советского крестьянства". Конечно, тогда не предполагали, какой горькой пророческой иронией это название будет звучать несколько десятилетий спустя. До сих пор старожилы помнят, что в Рогожско-Симоновском районе, где две улицы были переименованы в Большую и Малую Коммунистические, переулок - в Коммунистический переулок, кроме того, в комплект переименований входил еще и Коммунистический тупик. Надо обладать полной глухотой к слову, чтобы наряду с Магистральной улицей, "названной при прокладке с учетом ее назначения как главной местной магистрали", окрестить примыкающие к ней непроезжие переулки 1-м и 2-м Магистральными тупиками.
Поскольку декрет поручал замену названий улиц местным, районным властям, то они производили их, не согласовывая с соседями, поэтому в Москве, в каждом районе появились улицы с одними и теми же названиями: Коммунистическая, Ленина, Бебеля и т.п.
Главная