Живоначальной Троицы, что в Полях. Построена в 1657 году боярином Михаилом Михайловичем Салтыковым, родным племянником матери царя Михаила Федоровича, впоследствии принявшим схиму под именем Михаила. Про этого Салтыкова известно, что он "со своим братом Борисом до приезда государева отца, патриарха Филарета, из Польши пользовались мягкосердием и малоопытностью молодого царя, только и делали, что себя и родню свою богатили, земли крали и во всяких делах делали неправду, промышляя тем, чтобы при государевой милости, кроме себя, никого не видеть". Они из личных выгод расстроили брак государя с девицей Хлоповой, оговорив ее в неизлечимой болезни. По приезде Филарета из Польши патриарх обнаружил преступления Салтыковых, сослал их в ссылку, мать их была заключена в монастырь, поместья и вотчины отобраны в казну за то, что они "государской радости и женитьбе учинили помешку". Но по смерти Филарета Никитича царь немедленно возвратил Салтыковых с прежними чинами.
До постройки церкви во имя Живоначальной Троицы Салтыковым здесь была церковь во имя св. Георгия Победоносца, построенная, как полагают, кем-либо оправданным судом Божьим в знак благодарения. При земляных работах в близлежащих домах найдена в разное время большая масса костей человеческих, хорошо сохранившихся парчовых лоскутков, башмаков и других вещей, свидетельствующих, что здесь когда-то было большое кладбище.
Сама по себе церковь, перестроенная между 1825 и 1834 годами и внутренне украшенная в 1874-1875 годах, не представляет ничего примечательного ни по наружному, ни по внутреннему устройству. Но название ее "в Полях" заслуживает особого внимания: оно напоминает о бывших на Руси судебных поединках, или суде Божьем.
Любопытно вспомнить происхождение этих поединков, совершавшихся только в одной Москве и носивших общее название "поле".
Первое упоминание о поле, или судебном поединке, относится к XII столетию, но это упоминание принадлежит чехам. У нас в России в первый раз ясно упоминаются такие поединки в XIII столетии.
Заметим здесь, что все без исключения народы с самой глубокой древности имели свои расправы. С образованием и смягчением нравов расправы стали являться в различных видах, но проступки, преступления и обиды требовали суда: иначе всегда был бы прав только сильный. Первым судьей людей был голос совести, потом судьями признавались старейшины семейств, и, наконец, судьями стали люди избранные. Эти избранные поступали сообразно с ходом дела, произносили свой приговор, и опытность их была порукой в справедливости решения, Преимущественно же они решали дела свои просто по совести. Но при этом, разумеется, часто случалось, что обвиняемый при недостатке доказательств вины его не признавал приговора: тогда для суда оказались необходимы улики и стали требовать к допросу свидетелей. При первом нашем законодательстве Ярослава Мудрого улики назывались двояко: видок и послух. Видок - очевидец преступления, послух - знающий его по слуху. Свидетельство первого было, конечно, важнее показаний второго. Кроме того, важное влияние на суд имело и число свидетелей: например, если кто-нибудь доносил об убийстве и против обвиняемого было семь человек свидетелей, тогда все оправдания преступника были недействительны. Так говорится в "Русской правде" Ярослава. Царь Иван III Васильевич в своем "Судебнике" уничтожил свидетельство послуха, а вместо того ввел "обыски" и "очные ставки".
Но и этими мерами истина не всегда обнаруживалась, и открытие ее зависело исключительно от совести обвинителя и обвиняемого. Тогда дело решалось судебным поединком. Эти поединки с давних времен были в большом ходу в разных государствах Европы, особенно в Германии. Германцы употребляли этот способ для решения всех вообще темных дел. Наши же предки прибегали к нему только в важных случаях и называли его судом Божьим: они верили в правоту и всемогущество Бога и вверяли Его суду свое дело. Германцы производили поединки мечами и почти всегда оканчивали смертью или по крайней мере увечьем. У нас дело происходило несколько иначе. В примечании к своему "Судебнику" Василий Никитич Татищев говорит: "Поле разумеем поединок - пред судьями битья палками во делах, не имущих достаточного доказательства; ибо ротою, т.е. клятвою или присягою, утверждать или оправдаться опасались душевредства". Приступавшие у нас к поединку облекались всегда в полные доспехи и вооружались ослопами, т.е. дубинами, но уже с XVI столетия употребляли и другое оружие. Бой происходил на назначенном месте на обширной поляне, со всех сторон огороженной, в присутствии судей. Кто одолел, тот был прав, а уступивший силе своего противника признавался виновным и платил пошлину чиновнику и служителям, которые должны были присутствовать при бое и наблюдать за порядком.
Таких полей в Москве было несколько: в Белом городе, у церкви Параскевы Пятницы, в Охотном ряду, у церкви Св. Георгия на Всполье, в Кудрине, где храм Покрова, и главное - у Троицы, за городской стеной на берегу речки Неглинной. Здесь были три полянки с нарочной канавой. Здесь тягавшиеся дрались до крови, а иногда и до смерти убивали друг друга. Тут же были и легкие поединки. Спорящие, например, становились по разным сторонам канавки и, наклонив головы, хватали один другого за волосы, и кто кого перетягивал, тот и прав бывал. Побежденный должен был перенести победителя на своих плечах через Неглинную. Перед таким поединком иногда предлагали соперникам и мировую, о чем напоминает старая пословица "Подавайся по рукам! Легче будет волосам!". В противном случае они хватались за волосы. Надо иметь еще в виду, что на поединок могли вызывать все свободные люди государства: ни сан, ни знатность, ни богатство не освобождали от вызова. Если обвиняемым или обвинителем был старик, юноша, больной, увечный, поп, монах, женщина, то они могли нанять за себя поединщика О присутствовать при суде Божьем. При этом находились всегда окольничий, дьяк, подьячий и стряпчие. Поединшики платили в казну особые пошлины, которые назывались полевыми. Уничтожение судебных поединков последовало в 1556 году: судебные поединки заменило Крестное целование на Никольском крестие и у церкви Св. Николая Чудотворца, что у Большого Креста.
При храме Троицы в Полях имеются два придела: Преподобного Сергия Радонежского и Святителя Николая Мурликийского. Прежде в нем были еще приделы во имя Пресвятой Богородицы Одигитрии и Бориса и Глеба, а также при церкви находилась особая деревянная церковь во имя
преподобного Сергия Чудотворца, построенная князем Иваном Алексеевичем Воротынским, при которой погребались тела княгинь Воротынских. В первой половине XVIII века боярин Тихон Никитич Стрешнев построил на месте ее каменную - придельную. Старое кладбище при Троицкой церкви находилось на восточной стороне ее - на том месте, где теперь церковный дом, часовня и лавки для книжной торговли. Новое кладбище находилось на западной стороне церкви, где теперь сараи, примыкающие к соседнему дому. При перестройках, как уже сказано, на этих местах было найдено много костей и несколько замечательных гробов. Проход в Китайской стене, ведущий с Китайского проезда через церковную землю на Никольскую улицу, сделан при очистке стены от загромождавших ее частных пристроек в период с 1816 по 1824 год.
К церкви Троицы в Полях приписана еще церковь Успения Пресвятой Богородицы, находящаяся на Никольской улице, на дворе торгового дома Чижовых. Церковь весьма невелика, каменная. Она построена на месте бывшей церкви Св. Жен Мироносии, сгоревшей в пожаре 1626 года. Церковь эта много раз обновлялась внутри владельцами близлежащих домов. Колокольни она не имеет. Приписана она к Троице в Полях в 1803 году, и с тех пор священнослужение в ней совершалось священником с причтом от Троицкой церкви. С 1848 года служение в Успенской церкви предпринято начинать с пятницы Светлой недели и совершается по пятницам каждую неделю летних месяцев, если нет необходимости служить в приходской церкви. Служба совершается Богоматери1. При постройках соседних домов у этой церкви также найдено много гробов и человеческих костей. Несомненно, и тут было когда-то кладбище.
Главная