Дом был великолепен и внутри и снаружи. Интерьеры были так роскошны, что это обстоятельство послужило причиной отказа университетских властей от найма его для размещения студентов и профессоров после пожара 1812 г., когда собственный дом университета на Моховой стоял обгорелым и закопченным остовом. Как писал ректор университета И. А. Гейм о доме Козицкой, только нижний его этаж "по простой своей отделке был бы способен для помещения в нем университетских студентов и кандидатов", а второй этаж "отделан так богато и убран так великолепно, что никаким чиновникам, а того менее студентам, в оном жить никак не можно, чтоб не испортить штучных полов и штофных обоев, огромных дорогих трюмо и прочее..."
После Козицкой дом перешел к ее дочери, княгине А. Г. Белосельской-Белозерской. Ее падчерица, княгиня Зинаида Волконская, жила в этом доме - ее салоны пользовались большой известностью, в доме выступали талантливые великосветские любители - виолончелист граф Михаил Виельгорский, певица Екатерина Риччи и другие. Концерты проходили "на сцене комнатного театра, чрезвычайно красивого, - как отмечал князь Петр Шаликов в рецензии на один из концертных вечеров в декабре 1826 г. - Глаза мои, - продолжал он, - несколько раз прочитывали на фронтоне театра следующую справедливую надпись: „Ridendo dicere verum" (смеясь, говорить правду); а по бокам с одной стороны: „Moliere", с другой: „Cimarosa".
Позднее помещения в доме регулярно сдавались: там находился пансион Э. X. Репмана, Русский охотничий клуб, Московский коммерческий суд, Первая женская гимназия, Инженерное училище, Литературно-художественный кружок и др.
В 1870-х гг. дом приобрел подрядчик Малкиель, разбогатевший на интендантских подрядах. Это о нем писали тогда: "Немудрая, кажется, ведь - солдатская подошва, но г. Малкиель блистательно доказал, что при некотором проворстве рук из нее можно выкроить баснословное богатство, громкое, хотя и не весьма почетное имя, удивление современников и даже бессмертие в потомстве. Все это, конечно, при условии, чтобы подошва была с гнильцой, с фальшецой и с изъянцем, а при удобной оказии и просто картонная".
Новый владелец, купив этот дворец, неузнаваемо его переделал согласно моде - были сняты классические портик и колонны, изменен фасад (1874 г., архитектор А. Е. Вебер).
Очередную капитальную перестройку предпринял Г. Г. Елисеев, глава крупной гастрономической фирмы. Для переделки был приглашен петербургский инженер Г. В. Барановский, позднее построивший здание для той же фирмы на Невском проспекте. Проходивший когда-то под домом проезд, в который могли въезжать кареты, стал главным входом в магазин, а комнаты первого и второго этажей превратились в огромный торговый зал, сверкающий причудливой декоративной обработкой стен и яркими огнями изящных огромных люстр. В нем было "все - от кальвиля французского с гербами до ананасов и невиданных японских вишен", - писал Гиляровский в очерке "История двух домов", рассказывая о торжественном открытии этого "храма Бахуса" 23 января 1901 г.
После большевистского переворота он назывался 1-м Домом Совнаркома. В 1935 г. в доме поселили больного писателя Н. А. Островского, в квартире которого в 1940 г. открылся музей.
Рядом с бывшим домом Козицкой в 1899 г. был выстроен жилой дом (№ 1) по проекту архитектора Г. В. Барановского. Далее по переулку в 1913 г. появился дом № 1а (архитектор В. В. Воейков), а на соседнем, узком и длинном участке № 3, протянувшемся от переулка до Пушкинской площади, в 1899 - 1901 гг. были построены доходные жилые дома, плотно заполнившие его (архитектор И. Ф. Мейснер). В этом доме жили артисты М. Ф. Ленин (в 1908 - 1912 гг.) и К. Н. Рыбаков (в 1912 - 1913 гг.).
Единственный в этом переулке памятник архитектуры - дом № 5. Он был сооружен в несколько приемов в конце XVIII в. при владельцах - генерале Ф. М. Шестакове, П. М. Лобкове и А. И. Лобковой, матери известного библиографа, друга Пушкина С. А. Соболевского. В апреле 1828 г. Соболевский устроил в этом доме проводы уезжавшего из России польского поэта Адама Мицкевича, на которых присутствовали московские литераторы и ученые. Мицкевичу преподнесли серебряный кубок с выгравированными на его дне именами присутствовавших и с вложенными в него стихами Е. А. Баратынского. Мицкевич писал об этом прощальном вечере: "Я был глубоко растроган, импровизировал благодарность по-французски, принятую с восторгом. Прощались со мною со слезами".
Этот старинный дом во второй половине XIX в. сдавался под квартиры. Сюда приехал будущий знаменитый историк В. О. Ключевский в 1861 г., когда поступил в Московский университет. "Квартира наша - да и что описывать ее - превосходная комната, с мебелью, в два окна, перегороженная ширмами. Перед окнами длинный забор и сад купеческого клуба; часто буду слушать здесь музыку. Так как дом, в котором мы живем, - не в самой Тверской, а в переулке, то здесь меньше шума, нет неугомонной скакатни экипажей, словом, прекрасно!" - сообщал в письме Ключевский.
В 1872 - 1873 гг. здесь жил И. В. Самарин, один из самых популярных артистов Малого театра, учившийся у М. С. Щепкина.
В конце XIX - начале XX в. дом принадлежал городу, и в нем помещалась городская типография. Здание и его прекрасные интерьеры были отреставрированы под руководством архитектора А. В. Оха, и в нем сейчас Институт искусствознания министерства культуры Российской Федерации.
Угол с Большой Дмитровкой образует жилой дом (№ 21), построенный в 1934 - 1939 гг. для работников милиции на месте церкви 1698 г. По ней переулок раньше назывался Сергиевским - ее главный престол был освящен во имя Успения, но москвичи знали ее по приделу преподобного Сергия. Издавна она была деревянной, но в 1652 г. было выстроено каменное здание, замененное через 46 лет - другим. К нему в 1700 г. пристроили Никольский придел и, может быть, тогда же перестроили и саму церковь вместе с колокольней - сохранилось известие 1702 г. о выдаче антиминса (платка, который кладется на церковный престол для богослужения) в "новопостроенную церковь".
Красивую церковь (особо выделялись ее пышные наличники) сломали и выстроили существующее здание. В газетах того времени можно было прочесть письма новоселов, которые "не удовлетворены ни планировкой, ни качеством отделочных работ, ни оборудованием квартир".
Почти вся противоположная сторона Козицкого переулка была занята большой усадьбой графов Салтыковых. Их главный дом выходил на Большую Дмитровку, 17. В нем до переезда в собственное здание на Малой Дмитровке находился Купеческий клуб. Часть усадьбы была застроена в 1904 г. целым комплексом жилых домов по проекту архитектора К. К. Гиппиуса. В одном из этих домов, фасад которого выходит в переулок, находилась квартира с двумя мастерскими и живописной школой известного художника конца XIX - начала XX в. С. Ю. Жуковского, у которого учились художник И. И. Нивинский и поэт В. В. Маяковский. Также в одном из этих домов с 1899 по 1909 г. жил певец Л. В. Собинов, а в 1930-х гг. кинорежиссер Дзига Вертов. Здесь находилось издательство "Польза" В. М. Антика, известного своими сериями "Народный университет", "Педагогическая академия", "Универсальная библиотека" и др. Тут была последняя перед насильственным изгнанием квартира А. И. Солженицына, в которой он был арестован и увезен в Лефортовскую тюрьму, откуда выслан в Германию.
Козицкий переулок - это первый московский адрес поэта А. Т. Твардовского. Приехав в Москву в 1928 г., он остановился у друга в студенческом общежитии, которое помещалось в доме № 5, но вскоре нашел себе квартиру напротив, в доме № 2 (строение 7).
Главная