Библиотека русского зарубежья близ Собачьей площадки
Виктор ЛЕОНИДОВ
И ты не забудешь на темной дороге,
Как русские сосны качают верхи,
Как русские мальчики спорят о Боге,
Рисуют пейзажи, слагают стихи.
Иван ЕЛАГИН
Пять лет назад московская интеллигенция торжественно открывала Дом Марины Цветаевой. Наперекор любому здравому смыслу и рассуждениям о бесполезности каких-либо начинаний в наше нестабильное время, под многочисленные крики о гибели культуры и всеобщем крахе этот сверкающий особняк на Борисоглебском стал не только новым культурным центром. Он явился своего рода символом вечной жизни настоящей культуры и поэзии.
Дом стал излюбленным местом для многих писателей, художников, любителей поэзии еще до своего открытия. Сейчас в нем проходят многочисленные литературные вечера, концерты классической музыки, научные конференции. В Доме работает пользующийся большой популярностью книжный киоск, куда приходит "вся Москва", т. к. тут уж точно можно приобрести подлинную литературу.
Однако не только это определяет культурную ауру Дома. Далеко не все знают, что Дом Марины Цветаевой гостеприимно принял в двух больших светлых комнатах библиотеку Российского (бывшего Советского) фонда культуры, хорошо всем известного по имени председателя - Дмитрия Сергеевича Лихачева.
С первых дней создания фонда многочисленные представители русского зарубежья, поверив, что с началом перестройки неисчерпаемое наследие эмиграции наконец-то будет востребовано Россией, стали передавать в фонд картины, скульптуры, драгоценности, семейные реликвии и, конечно, книги, фотографии, архивные документы. В фонде был создан отдел дарений, регистрировавший буквально поток многочисленных пожертвований. Часть дарителей четко обозначала свою волю: картины в Третьяковку или Русский музей, книги - в определенную библиотеку или какую-нибудь школу. Все, наверное, хорошо помнят многочисленные репортажи об открытиях выставок даров Фонда культуры, о торжественных передачах в дар уникальных архивных документов.
Например, по воле Натальи Львовны Барановой-Шестовой, дочери замечательного философа Льва Шестова, книги И. А. Бунина с автографами автора, подаренные им ее отцу, были переданы в Музей И. А. Бунина в Ельце. Известный исследователь творчества Бунина Милица Грин через Фонд культуры передала реликвии, связанные с именем Ивана Алексеевича, в Литературный музей Одессы.
Однако многие представители русской эмиграции, хорошо зная порядки хранения в тогда еще советской системе Государственного архивного фонда и многочисленные (и до сих пор не во всем преодоленные) традиции спецхрана, поставили непременным условием передачи книг и документов в Россию хранение их в фонде. И тогда при Советском фонде культуры был создан архив-библиотека. Сначала это собрание помещалось в маленькой комнате в самом здании правления на Гоголевском бульваре, а незадолго до торжественного открытия Дома Цветаевой библиотека переехала в Борисоглебский переулок.
Есть, наверное, что-то символическое, что в районе Арбата, воспетого Буниным и Зайцевым, одного из духовных центров России, разместилась теперь коллекция уникальных комплектов периодики, мемуаров, сборников стихов русской эмиграции, в основном ее первой волны.
Сегодня в составе архива-библиотеки - автографы В. Ходасевича, И. Бунина, Г. Иванова, А Куприна, Н. Тэффи. Здесь собраны полные комплекты журналов "Русские записки", "Иллюстрированная Россия", "Современные записки", "Числа", коллекция изданий евразийцев, альбомы фотографий, связанных с самыми разными сторонами жизни эмиграции, буклеты, афиши, брошюры, объявления "русского Парижа". В архиве-библиотеке хранится литературный архив Бориса Савинкова, личные фонды некоторых русских эмигрантов, умерших в Чехословакии.
Узнав о существовании библиотеки, люди шлют книги из Америки и Германии, почти каждый день на этот арбатский адрес приходят бандероли с изданиями русского зарубежья и письмами: "Слышали о Вашей библиотеке, были бы рады, если б Вы приняли на хранение и наши книги". Наверное, такое признание архива-библиотеки Российского фонда культуры связано не только с тем, что появилось наконец-то место для хранения эмигрантской литературы, но и с доступностью этого собрания для любого исследователя. К нам приходят студенты и историки, литературоведы и журналисты; материалы архива-библиотеки публиковались в различных изданиях, прежде всего в "Нашем наследии". Книги и документы выставляли на выставках, показывали по телевидению, о библиотеке был сделан цикл теле- и радиопередач.
Дать какой-то общий обзор архиву-библиотеке довольно трудно, так как в основе комплектования лежит коллекционный принцип. То есть, проще говоря, каждый даритель образует отдельный фонд. Кто-то подарил целые комплекты журналов, кто-то одну фотографию, кто-то несколько, а кто-то целую коллекцию книг. Уже вышли два каталога "Русское зарубежье. 1917 - 1991 гг.", изданные Домом Марины Цветаевой.
Хотелось бы подробнее рассказать о составе архива-библиотеки и о тех, благодаря которым она была создана.
Прежде всего это знаменитые "алмазные короли" Оппенгеймеры. Их благотворительный фонд и фирма "Де Вире (Сентинери)" финансировали покупку во Франции ряда уникальных архивных материалов, реликвий русской культуры.
О размахе деятельности этих меценатов в рамках сотрудничества с Советским фондом культуры свидетельствует простой перечень возвращенного ими. Например, письмо А. С. Пушкина Александру Ваттемару, написанное в 1834 году (передано в Пушкинский дом), автограф И. С. Тургенева, рисунок И. Е. Репина, на котором изображен Л. Н. Толстой с дочерью Александрой Львовной (в Музее Л. Н. Толстого в Москве), портрет княгини 3. Н. Волконской кисти Д. де Ромилли (в Музее А. С. Пушкина на Пречистенке). Как мы видим, Фонд Оппенгеймеров способствовал поступлению в музеи России уникальных материалов. Но наибольшая часть нашего культурного и исторического достояния, возвращенная с помощью Фонда Оппенгеймеров, хранится в архиве-библиотеке Российского фонда культуры.
Маленький листок бумаги, короткая надпись: "Ты знаешь, чей крест". И подпись - "Н". "Н" - это Николай 1, недавно вступивший на престол. Адресат - Алексей Федорович Орлов, только что получивший графский титул за участие в усмирении декабристского выступления. Алексею Орлову еще предстояло стать шефом жандармов и главным начальником III отделения. Орлов просит за брата Михаила. Это письмо - одно из одиннадцати единиц хранения переписки Николая 1 с графом Алексеем Орловым за 20 - 30-е годы XIX века. В письмах отражены самые острые вопросы, волновавшие властителей России того времени, - восстание декабристов, холерные бунты, военные поселения. И, конечно, Алексея Орлова не могла не мучить судьба родного брата, генерал-майора Михаила Федоровича Орлова, одного из организаторов декабристского восстания. "Я ограничусь, сир, предоставлением Вам сожалений и пожеланий моего несчастного брата. Если Ваше решение не оправдает моего несчастного брата, оно даст по крайней мере какое-то утешение его надорванной болью душе", - так писал Алексей Орлов императору.