В большом саду погодинской усадьбы Гоголь дважды устраивал торжественные обеды по случаю своих именин, которые он праздновал на вешнего Николу - 9 мая. В большой аллее расставлялись столы, за которыми садилось множество гостей: "злоба дня, весь внешний успех пиршества, сосредоточивался на погоде. Дело в том, что обед устраивался в саду, в нашей знаменитой липовой аллее, - вспоминал тот же мемуарист. - Пойди дождь, и все расстроится. Еще дня за два до Николы Николай Васильевич всегда был очень возбужден... Сад был у нас громадный, на 10000 квадратных сажен, и весной сюда постоянно прилетал соловей... пел он большей частик) рано утром или поздно вечером... у меня постоянно водились добрые соловьи. В данном случае я пускался на хитрость: над обоими концами стола, ловко укрыв ветвями, вешал по клетке с соловьем. Под стук тарелок, лязг ножей и громкие разговоры мои птицы оживали... Гости восхищались: „Экая благодать у тебя, Михаил Петрович, умирать не надо. Запах лип, соловьи, вода в виду...". Обед кончался очень поздно... Общество расходилось часов в одиннадцать вечера, и Н. В. успокаивался, сознавая, что он рассчитался со своими знакомыми на целый год...".
В этом доме находилось погодинское "Древлехранилище" - ценнейшая коллекция предметов русской старины. Он собирал самые разные предметы, которые каким-либо образом относились к русской истории: монеты, рукописи, древние грамоты, старопечатные книги, картины, портреты, оружие, письма Петра Великого, автографы Суворова, Державина, Ломоносова, старинное оружие, народные лубки, монеты... Как собиратель, и собиратель знающий, Погодин вскоре стал известен в Москве: букинисты и торговцы антиквариатом несли на Девичье поле редкие вещи, зная, что все будет по достоинству оценено. Погодинская коллекция славилась не только в России, но и в Европе, откуда приезжали с ней знакомиться. В 1852 г. Погодин вынужден был расстаться со своими сокровищами: приходилось думать о семье, об обеспечении дочерей. Он предложил приобрести коллекцию государству, и она перешла в Императорскую публичную библиотеку за 150 тысяч рублей. В доме на Девичьем поле Погодин прожил до кончины 8 декабря 1875 г.
От погодинской усадьбы осталось лишь затейливо украшенная деревянная постройка, так называемая "погодинская изба", о которой поэтесса Е. П. Ростопчина писала Погодину: "Что ваша новая книга из бревен-то есть, изба... Я слышу, что она заменила Москвитянина и Мстиславов Ростиславичей, и все прежние ваши страсти". (Погодин издавал журнал под названием "Москвитянин" и работал над историей России удельного периода - Авт). Изба была перестроена из более старой в 1856 г. на средства богача В. А. Кокорева - это был подарок известному русскому историку-архитектором Н. В. Никитиным, известность которого и началась с этой постройки.
После кончины Погодина в 1875 г. усадьба перешла сначала к его сыну Ивану, а потом к жене сына Анне Петровне, урожденной княжне Оболенской. При ней усадьба разделилась на пять сравнительно небольших участков, один из которых - крайний левый, выходивший на угол Большого Саввинского переулка, остался за ней. Он потом принадлежал дочери Погодина А. М. Плечко (автору книги о Китай-городе), позже доктору Ф. А. Саввей-Могилевичу, открывшему здесь психиатрическую лечебницу (в ней в апреле-августе 1902 г. лечился художник М. А. Врубель). Остальные участки были распроданы А. П. Погодиной разным владельцам. На одном из них было выстроено внушительное здание Сергиевского приюта (N 10) для неизлечимо больных, основанного благотворительницей Е. С. Ляминой в память митрополита Сергия, управлявшего Московской епархией с 1894 по 1897 г. Здание приюта спроектировано архитектором С. У. Соловьевым
(1899-1901 гг.) в традициях неорусского стилевого направления модерна, напоминающее его же постройки Медведниковской больницы на Большой Калужской. Приютский храм был освящен в память св. Сергия Радонежского 13 октября 1901 г. При коммунистах в бывшем приюте находились научные институты Наркомздрава (тропический, санигарно-гигиенический, микробиологический), а сейчас в надстроенном здании - НИИ экологии человека и гигиены окружающей среды имени А. Н. Сысина. На территории той же погодинской усадьбы в 1959 г. выстроили современное посольское здание (N 12, архитектор А. Д. Сурис) сначала для Албании, но так как она не желала признавать перемен в тогдашнем Советском Союзе, то дом отдали посольству Ирака.
За Большим Саввинским переулком начиналась усадьба Апраксиных, простиравшаяся до Малого Саввинского. На ней стояли каменные палаты и "наверху оных деревянный зал". О продаже дома объявлялось в газете "Московские ведомости" в 1762 г.: "при оном сад, пруд и оранжерея; порожнего места на десятину, с которого косится несколько сена". За этим участком находилась огромная усадьба Юшковых. Семья Юшковых была богатой - им принадлежали большой дворец на Мясницкой, обширное владение в Китай-городе (в Никольском переулке) и загородная усадьба на Девичьем поле. Дворовых было 200 человек, в конюшнях стояли полсотни лошадей, в подвалах - тяжелые сундуки с драгоценными материями. Современники рассказывали, что у Юшковых было 40 пудов серебряной посуды, которая выставлялась на обедах, где присутствовали до 150 гостей. Однажды в 1811 г. в их усадьбе на Девичьем поле праздник продолжался три дня и три ночи, восемнадцать балов следовали один за другим - с фейерверками и музыкой в огромном саду. Все окрестные фабрики перестали работать, ибо фабричных нельзя было загнать в цеха - они толпились у дома и ограды сада, а игуменья Новодевичьего монастыря не могла справиться с монахинями, стоявшими вместо заутрени и вечерни на стенах монастыря, слушая цыган и роговую музыку и зачарованно смотря на волшебное зрелище. Мотовство долго продолжаться не могло - Юшковы разорились, а загородная усадьба перешла к купцам. Новый владелец, фабрикант С. А. Милюков, устроил в бывшей усадьбе фабрику: ее здания стоят за перекрестком с Малым Саввинским переулком (N 18-22). В них "с раннего утра слышался грохот - вспоминал родственник фабриканта, - как будто сотни поваров стучат ножами в какой-нибудь исполинской кухне: это были набивные, в которых рабочие нагоняли набивные узоры на миткаль. Позади стояли деревянные сушильни с широкими навесами, где вечно тянулись нескончаемые ряды ярких, только что окрашенных ситцев; а дальше шли красильни и другие фабричные постройки... К главному фабричному строению примыкал с левой стороны каменный жилой флигель в два этажа. Внизу помещалась контора, а наверху жил сам дядя Семен Афанасьич. От верхнего этажа, отделанного с безвкусной роскошью, широкая лестница вела в сад с тенистыми аллеями и прудами, которые спускались до самой Москвы-реки". Как Малый, так и Большой Саввинские переулки получили имя по уже исчезнувшей церкви св. Саввы, стоявшей у ее начала, на месте современного страшноватого здания (Б. Саввинский, 14) Экономико-статистического института. Саввинскую церковь снесли в 1931 г., а история у нее была долгая и интересная. Впервые она упоминается в седой древности, в завещании князя Петра Добрынского 1454 г.: "Се аз... дал есмь в дом пречистыа Богородици и своему господину Ионе митрополиту киевскому и всеа Руси монастырь святого Савы, на Москве, на посаде, и со всем тем, что к тому монастырю из старины потягло, и земель, и лугов, и Собакинская пустошь. Так же есмь придал к тому монастырю святого Савы свою мельницу на усть Сетуни, да две деревни у Крылатска, что есмь выменял у владыки у Ростовского у Григорья.
Главная