Выше мы упомянули о бывшем начальнике Тайной экспедиции Шешковском. Этот Шешковский, гроза всей тогдашней Москвы, был небольшого роста, но плотный; в острых глазах его отсвечивалась проницательность, на губах мелькала полуулыбка. В обхождении он был весел и шутлив, особенно с дамами, так что никак нельзя было подозревать в нем жестокого инквизитора. При пристрастных допросах он не обнаруживал нетерпеливости и запальчивости; даже в щекотливых случаях, как искушенный многими опытами, обыкновенно сохранял хладнокровие, а в продолжение самого действия читывал акафист Иисусу и Божьей Матери, прерывая набожное свое чтение только вопросами или увещаниями испытуемых, советами исполнителям своих приказаний; к просьбам и воплям он был крепок на ухо. Только в чрезвычайных обстоятельствах сам, с золотой табакеркой в руке, обращался к допрашиваемому. Одно появление его в каком-либо, хотя и знакомом ему, доме наводило страх на хозяев и гостей: мужчины бледнели, женщины нередко падали в обморок. Всякий трепетал, не сказал ли он когда и где-либо какого неосторожного слова или по злобе не донес ли кто на него и не за ним ли приехал Степан Иванович. Таково было тогда время. Приученные владычеством Бирона к доносам, люди часто оговаривали чужих и родных. Нередко самое простое соболезнование казалось подозрительным и давало повод к розыскам в застенках; свидетели боялись и не донести, чтобы другие не донесли на них, что они умолчали. Были примеры, что в Тайной экспедиции судили не одни дела, но и слова, плохо понятые и криво перетолкованные, хотя бы они сказаны были кем-либо в шутку или в нетрезвом виде. Теперь бы назвали их сплетнями, не стоящими внимания, а тогда за них платились кровью и имуществом.
Расскажем один из сотни примеров. В Москве на именинах мещанина кум потчивал свою куму домашней наливкой. Кума, посадская баба, чванилась, отговариваясь пить. Тот упрашивал ее и между прочим сказал: "Выкушай же, всемилостивейшая государыня!" Один из гостей, за что-то сердитый на хозяина, закричал роковое "слово и дело". Кума с кумой взяли к пристрастному допросу в Тайную экспедицию. То было в царствование Елизаветы Петровны. Там допрашивали бедного кума: "С какой стати, с каким умыслом повеличал ты посадскую бабу "всемилостивейшею государынею" и не имела ли кума твоя какого посягательства на царское величество?" Что его спрашивали на дыбе, под ударами кнута, то он и отвечал утвердительно. Снимут с дыбы и перестанут сечь - он отрекался от своих слов, говоря, что показал напрасно на себя, не стерпя мучения. Разумеется, и кума не оставлена была без розыска и повторяла то же.
Как видите, сколько исторических воспоминаний и преданий соединено с двухвековым существованием Рязанского старого подворья!
Румянцевский музей. В конце XVIII столетия дом Пашкова, в котором помещается Румянцевский музей, обращал на себя внимание всей Москвы не только превосходной своей архитектурой, но и жизнью в нем своего богача-хозяина. Дом, как известно, находится на углу Знаменки и Моховой, на возвышении. В свое время к улице выходил прекрасный английский сад, в котором был чистый, полный, как налитая чаша, пруд, выстланный камнем, были водометные фонтаны, гроты, пещеры. По пруду плавали лебеди, по дорожкам важно расхаживали журавли и павлины. Любопытные москвичи толпами стекались к красивой чугунной решетке сада и жадно любовались на диковинки барских затей. В 30-х годах дом запустел. Огромный, четырехэтажный, с двумя по бокам флигелями и бельведером, дом этот - образец прекраснейшей архитектуры - представлял чуть ли не развалины: окна были заколочены досками, сад порос мохом и густой травой, пруды высохли, и вместо лебедей и журавлей гроты и пещеры сделались убежищем галок и воробьев. Но прекрасное не должно было исчезнуть. В доме, исправив его, сделали помещение для Румянцевского музея.
Румянцевский музей возник из частного музея графа Николая Петровича Румянцева1, который был большой любитель и собиратель древностей, рукописей, редкостей и разных диковинок. Затем из пожертвованных императором Александром II 200 картин из коллекций Эрмитажа, из скульптурных произведений, пожертвованных в 1862 году великой княгиней Еленой Павловной, из предметов, пожертвованных с Этнографической выставки 1864 года, и, наконец, из интересной коллекции различных предметов, пожертвованных покойным князем В. А. Долгоруким, образовался в музее целый зал, названный Долгоруковским.
В состав музея входят следующие отделы:
1. Отделение рукописей и славянских старопечатных книг, в числе которых находится богатое собрание автографов, палеографических снимков, масонских книг и проч.
II. Минералогический кабинет. Он заключает в себе собрание минералов, раковин, камней, принадлежавших графу Румянцеву, и поступивших из кабинета императора более 50 драгоценных каменьев.
III. Отделение доисторических христианских русских древностей. Здесь находятся: мумия в древнем саркофаге, найденная в Керчи ваза, 36 мелких древностей, германские древности из Майниского музея, а также замечательные фотографические копии и гипсовые слепки с афонских древностей.
IV. Дашковское собрание изображений русских деятелей. В этом отделении находится до 320 изображений, исполненных известными художниками.
V. Картинная галерея. В ней помещено до 455 картин русской школы конца XVIII и начала XIX века и копий с классических иностранных произведений. Здесь находится знаменитая картина Иванова "Явление Христа народу".
VI. Скульптурное отделение. В этом отделении из копий с произведений египетской скульптуры замечательны: статуя военачальника Банофре и Аменофиса III, царя XVIII династии. Из ассирийской скульптуры замечательны: рельефы из дворца в Нимруде и клинообразная надпись в 210 строк, содержащая в себе летописи 31 года правления иаря Темен-Бара II, сына Сарданапала Великого.
VII. Отделение иностранной этнографии. Оно помещается в зале библиотеки и заключает в себе 8 витрин с 174 предметами из Японии, Новой Калифорнии, Алеутских, Сандвичевых и других островов. Предметы, относящиеся к этому отделению, размещены также в большом зале с 28 шкафами; тут же в витрине находятся гипсовые маски Петра 1, Николая 1, Александра 1, Наполеона, Карла XII, графа С. С. Уварова, Н. В. Гоголя, И. А. Крылова и А. С. Пушкина.
VIII. Дашковский этнографический отдел (музей). В нем более 270 манекенов, исполненных русскими художниками. Кроме манекенов имеются модели построек, домохозяйственных и земледельческих орудий. В большом зале размешены: внизу - манекены народностей России, вверху - славянских народностей, живущих в Австрии и Турции. IX. Библиотека, состоящая из редких собраний императрицы Александры Федоровны, графа Румянцева и других2.
Лазаревский институт восточных языков. Находится между Мясницкой и Маросейкой, в Армянском переулке, основан в 1816 году братьями Лазаревыми, Иваном и Иоакимом. Пожертвования их упрочили на вечные времена это заведение, готовившее сначала образованных людей - учителей и чиновников. Институт был сначала учебным заведением 2-го разряда, потом готовил, особенно армян, в духовное звание и вообще в должности по армяно-григорианскому духовному управлению. С 1844 года стали в нем воспитывать кавказских уроженцев для подготовки их к службе в тамошних краях. В 1849 году Лазаревский институт получил все права лицеев и стал местом изучения восточных языков. Попечитель избирается из фамилии Лазаревых. В 1851 году учреждено при институте приготовительное отделение. По уставу 6 декабря 1872 года институт преобразован в филологическое заведение с семью гимназическими, тремя специальными и одним приготовительным классами, куда принимаются дети всех сословий. Условия приема в специальные классы те же, что и в университет. По бюджету Министерства народного просвещения на институт расходуется ежегодно около 19 тысяч рублей.
Главная