Ошибка графа Санти извинительна. Его буйная фантазия в соединении с недостаточным знанием древней русской истории породила легенду вполне в русле тогдашних исторических представлений. Всего каких-нибудь пятьдесят лет до него московский дьякон Тимофей Каменевич-Рвовский писал, что основателем Москвы был внук Ноя Мосох, назвавший город своим именем. А сама возможность подобного истолкования московской топонимики свидетельствует о том, что древняя Московия была включена в орбиту общемирового исторического процесса. Впрочем, гербовые эмблемы многозначны, поэтому почти всегда с течением времени они приобретают более глубокий смысл, чем тот, который вкладывал в них создатель герба.
С 1770-х годов Герольдической конторой руководил князь М.М.Щербатов, широкообразованный человек, историк, публицист. "Должно по состоянию России, - писал он в инструкции по составлению гербов, - сочинить Герольдику, где бы не чужестранные, но российские гербы в пример были поставлены, однако не отбиваясь от общих правил сей науки". Снова была разработана инструкция, которая в общем повторяла пункты Санти и рекомендовала при создании эмблемы для герба обращать внимание на особенности города, учитывая природные условия, развитые в нем ремесла, существующие традиции и примечательные исторические события. Герб губернского города являлся также общим гербом для всей губернии, и его изображение должно было входить в гербы уездных городов; гербы, нарисованные при Санти и тогда же утвержденные, оставались без изменений. Создание новых гербов в основном падает на 1780-е годы, но, в связи с предоставлением отдельным населенным пунктам статуса города и в более позднее время, продолжалось вплоть до начала XX века.
Верея, Воскресенск и Звенигород - города, гербы которых составлены "по имени сего города", получили их в 1780-е годы.
И сейчас еще, правда реже, чем лет пятьдесят-семьдесят назад, столб ворот, калитки и косяк дверного проема в доме, к которым крепится полотнище ворот или двери, называют вереей. Это значение слова и принято для городского герба Вереи: "в серебряном поле, в диком лесу, две дубовые, воротные вереи, с навесными золотыми крючьями, обозначающие собою имя сего города". Исторически уподобление города воротам оправдано, он был крепостью на западных рубежах, но то, что в "Судебнике" 1497 года его название встречается в иной форме: "Берется", дает повод ученым-лингвистам производить его также от слова "веретия, веретья", как во многих областных говорах называют возвышенность, не заливаемую во время паводка.
Город Воскресенск (ныне Истра) до XVII века - село Софатово. В 1660-е годы патриарх Никон основал здесь монастырь и начал строительство грандиозного храма в 29 приделов, главной частью которого является храм Воскресения Христова. С этого времени село стало называться Воскресенским, в 1781 году оно получило статус уездного города и герб: "золотое солнце в голубом поле, яко принятый всеобщий знак, означающий имя сего города".
"В голубом поле великий колокол, подписанный по краю оного неизвестными ныне литерами, каковой колокол, вылитый из меди, и поныне хранится", - таково описание герба Звенигорода в Указе 1781 года. При перерисовке герба в 1883 году рисунок изменен: "в лазуревом щите серебряный колокол с золотыми украшениями", так как герольдмейстеры конца XIX века посчитали более подобающим для герба серебро, а не медь.
В Киевской Руси было несколько Звенигородов - так назывались сторожевые крепости, поставленные на господствующей над местностью горе, при приближении неприятеля в них звонили колокола, и звон разносился далеко окрест. Московский Звенигород был княжеским владением, впервые он упомянут в завещании Ивана Калиты, а основан, по мнению некоторых историков, на несколько десятков лет ранее Москвы. Известно, что в то время в более спокойный Московский край шли переселенцы из Южной Руси, возможно, как это нередко бывало, свое новое поселение они назвали именем прежнего.
Московский Звенигород в XII - XIV веках также служил сторожевым форпостом. Возле города, на горе, которую до сих пор называют Сторожевой, тогда стояла воинская застава. С высокой башни стража наблюдала за окрестностями, тут же была звонница с колоколами. "И в случае нашествия, - повествует старинная рукопись, - стерегущие ударяли в оные. Звук сообщался подобной не в дальнем расстоянии второй стороже, от коей - третьей и так далее в самую Москву о приближении неприятельском".
Названный по сторожевому звону колокольному древний городок в истории еще раз, несколько веков спустя, когда он давно уже перестал быть заставой, в новых условиях и по иному повсюду вновь подтвердил спое название.
В начале XX века, когда колокола и колокольный звон уже стали объектом внимания музыкантов и научного исследования музыковедов, специалисты пришли к выводу, что большой колокол звенигородского Саввино-Сторожевского монастыря - "самый благозвучный колокол России". Его "чудесным звоном" восхищался А.П. Чехов, не один раз приезжал послушать и позвонить в него Ф.И. Шаляпин, звучание знаменитого колокола стремились передать в своих произведениях композиторы С.И. Танеев и А.К. Глазунов...
История этого колокола - одна из тех "чюдных историй", познать которую призывает герб.
Второй сын Дмитрия Донского, Юрий Дмитриевич, получил по завещанию отца Звенигородское княжество в удел в 1389 году, поселился в нем пятнадцатилетним юношей и прожил в Звенигороде 36 лет.
Князь Юрий был храбрый и умелый военачальник, по приказу старшего брата - великого князя Московского Василия - он водил московские полки в дальние походы, выиграл несколько сражений, а после смерти Василия принял участие и борьбе за московский великокняжеский престол и со своей дружиной, после осады, занял Москву. Впрочем, московским князем он пробыл недолго и через год скончался.
Однако в истории Юрий Дмитриевич оставил по себе память не как воин. Историк С.М. Соловьев, рассказывая о княжеских усобицах, сопровождавшихся обычно жестокостью и вероломством, пишет о нем: "Юрий был более совестлив или по крайней мере не имел столько твердости, чтоб решиться на меры насильственные". Причиной "совестливости" князя Юрия было главным образом, по-видимому, его воспитание и образование. Крестным отцом его был Сергий Радонежский, и, как сообщает древнее житие преподобного, именно от него князь был "просвещения сподоблен". И после кончины Сергия в 1392 году Юрий часто посещал Троице-Сергиев монастырь для беседы с монахами и особенно с ближайшим последователем и учеником Сергия Саввой - "старцем почтенным и весьма учительным", которого он избрал своим духовником. Однажды князь попросил монаха отправиться с ним в Звенигород и подать благословение его дому. Когда же Савва собрался в обратный путь, Юрий умолил его остаться в Звенигороде и здесь основать новый монастырь.
"Пустынное место на Сторожевской горе, близ Звенигорода, чрезвычайно полюбилось преподобному, - повествует житие Саввы. - Старец принес туда с собой икону Богоматери и, остановившись на месте, благоухающем цветами, со слезами пал пред иконою и вознес теплую молитву Богоматери, прося Ее заступления и благословения месту тому".
При помощи князя Савва поставил малую деревянную церковь во имя Рождества Богородицы, возле нее построил келью. Так в 1398 году было положено начало монастырю, который впоследствии стал известен как Саввино-Сторожевский - по имени его основателя и названию местности, на которой был воздвигнут.
Вскоре к Савве присоединились еще несколько монахов, и обитель начала расширяться. В 1404 году князь Юрий дал монастырю "злата довольно и села многи, и имения довольно на строение монастырское" и на свои средства начал постройку каменной церкви Рождества Богородицы - вместо деревянной.
Главная