Возражение третье: народ против возвращения прежних названий, надо спросить народ, устроить референдум. Да, действительно, среди множества читательских писем, одобряющих возвращение, газеты публиковали и письма читателей, возмущенных этим. "Более всех возвращению названия "Хамовнический вал" будут рады именно туристы-белоэмигранты", - пишет один; "Кагановича на вас нет!" - грозит другой по поводу изменения названий станций метро, видимо намекая на кровавые расправы, которыми прославился шеф строительства метрополитена; третий возражает против названия Воробьевы горы (названные в 1918 году Ленинскими), потому что "В.И. Ленина все знают, и он лучше, чем какой-то там Воробьев". О соотношении того и другого мнения достаточно красноречиво свидетельствует опрос, проведенный в январе 1989 года в районе, носившем имя К.Е. Ворошилова - деятеля из наиболее любимых массами. Как сообщила "Московская правда", за переименование района высказались 75 процентов жителей, против - 15.
Газеты печатают письма читателей, которые протестуют против возвращения старых названий улиц, возмущаются "ненужными огромными затратами", выступают на защиту "оплевываемых" имен борцов за коммунизм. Письма искренние, очень сердитые, они не вызывают никакого сомнения в их подлинности. Да, авторы - а это в основном люди старших поколений: пенсионеры, ветераны партии, ветераны войны и труда - убеждены в своей правоте, но - увы! - не замечают того, что просто повторяют подсказанное партийной пропагандой почти слово в слово, оттого-то эти письма так похожи одно на другое, как были похожи "шедшие от сердца" беседы агитаторов, "доносивших до масс" очередное постановление очередного пленума. Однако на такие письма, на сам факт их существования, опирались горкомовские и моссоветовские деятели. Когда на Комиссии по наименованию улиц кто-нибудь спрашивал, когда же будет продолжено возвращение старых названий, секретарь возмущенно отвечал: "А вы знаете, сколько протестов мы получаем от населения?" Правда, сколько именно, хотя бы приблизительное число протестов никогда названо не было.
Понятно, почему после первого возвращения трех названий в 1986 году дело затормозилось почти на пять лет. Но тут необходимо уточнить термины. Раньше в этом очерке постоянно шла речь о Моссовете, но фактически все в городе решал не Моссовет - не избранные москвичами депутаты, а исполнительная власть - Мосгорисполком, он подменял собой Моссовет. Избранные в 1990 году депутаты Моссовета не захотели играть роль статистов, в которой была одна-единственная фраза: "Чего изволите?", обращенная к исполкому. И только тогда изменилось и положение в Комиссии по наименованию улиц, которая из безгласной исполкомовской стала действительно моссоветовской и получила права - хотя и ограниченные, но все же права - на самостоятельное мнение.
Поэтому только в начале ноября 1990 года состоялось утверждение следующего списка возвращаемых московским улицам исторических названий, в нем было уже не три, а 27 названий. Среди них и Старая Басманная, и Манежная площадь, и Театральная, и Лубянка, и Варварка, и Мясницкая, и Моховая, и Охотный ряд и другие названия, которые в общем-то никогда не забывались. Через полгода были восстановлены еще около тридцати старомосковских названий: Никитский бульвар, Кудринская площадь, Рогожская застава, Большая Якиманка, Покровка, Поварская улица, Воронцово Поле, Камергерский переулок...
Теперь газеты публиковали гораздо больше откликов, поддерживающих и одобряющих возвращение старых названий. "Предлагаю... единым распоряжением Моссовета вернуть всем без исключения старым улицам и площадям их исконные исторические названия", - писал композитор Никита Богословский в "Открытом письме новому председателю Моссовета", напечатанном в газете "Московский комсомолец". "Скажу честно, - заявил в интервью артист и общественный деятель Юрий Никулин, - для нашей семьи известие о возвращении старых имен московским достопримечательностям было... ну, как бальзам на сердце". Люди, верившие, что возвращение названий требует больших материальных затрат, предлагали помощь: "Мы готовы выделить определенную сумму денег на реализацию этого долгожданного и необходимого дела" (подпись: "Семья Виноградовых").
Можно логически объяснить историческое, филологическое, эстетическое, хозяйственное преимущество старых устойчивых топонимов, в том числе, конечно, и московских. Но все эти, безусловно, важные выгоды вряд ли могли бы так взволновать и поднять общество, тем более привлекать к себе внимание в течение столь долгого времени, если бы все дело заключалось в каких-то материальных выгодах и преимуществах. Разум нашел бы им замену или же, в конце концов видя несоразмерность прилагаемых усилий результатам, отказался бы от дальнейших действий.
На этом этапе не логика, не разум стали главным нервом проблемы, а иррациональное чувство, называемое патриотизмом. которое объединяет народ и, в сущности, является духовным выражением вложенного во все живое Богом инстинкта самосохранения. Это очень сильное чувство, оно способно совершать чудеса, и даже самые яростные отрицатели и хулители идеи патриотизма и считающие сами слова "патриотизм" и "патриот" чуть ли не ругательными во время серьезной опасности для себя лично бросаются под его защиту. Так сделал Сталин в войну, к патриотизму народа взывали нынешние ораторы-демократы с балкона Белого дома в дни путча 1991 года. В народе же чувство патриотизма живо постоянно вне зависимости от моды на него и от надобностей политиков. Из многого соткано чувство патриотизма, в нем столько граней и нитей, сколько в самой жизни, и одна из нитей, из которых плетется народная судьба, как сказал А.С. Пушкин, "любовь к родному пепелищу" - любовь к исконному месту своего обитания и к его исконному имени.
В 1990 году "Комсомольская правда" опубликовала обращение академика Д.С. Лихачева к молодежи, в котором он говорит о значении восстановления народных исторических названий для настоящего и будущего. Вот это обращение:
"Обращаясь к молодым людям, читателям "Комсомольской правды", я хотел бы высказать свое отношение к тем событиям, которые затрагивают социальную, идеологическую и культурную стороны современного бытия. Я имею в виду получившее массовое распространение движение за возвращение исторических названий наших городов и улиц. Мне приходилось неоднократно выступать за возвращение первоимен старинных русских городов Тверь и Нижний Новгород, Самара и Сергиев Посад. Всегда при этом чувствовал горячую поддержку этого благородного дела у нашей молодежи. Мы наконец вернули некоторые из названных мною имен. Другие ждут своего часа. Но разве уже сейчас, после обретения вновь имен Тверь и Нижний Новгород, придет в голову мысль о том, что совершили неправедный поступок? "Возвеселися сердце мое и возрадовася язык", - сказано в одном из древнерусских текстов. Обеднение нашего языка делает его безрадостным. Именно такую, безрадостную картину представляют наши названия улиц. Во всех городах и весях один и тот же набор имен, сработанных по идеологической модели во времена сталинщины. Поэтому я всячески приветствую возвращение на карту Москвы имен-памятников Земляной вал и Моховая, Маросейка и Воздвиженка, Лубянка и Театральная площадь... В них живет история столицы, эти имена станут связующими нитями между прошлым и настоящим. Они станут той частичкой памяти, которая вольется в набирающий силу поток культурного возрождения".
Главная