"Стих про Егорьевы мучения" во всех вариантах начинается рассказом о рождении и происхождении Егория:
В шестом году в осьмой тысяче
Да при том царе да при Федоре
Да при той царице благоверныя -
Да при той Софии Премудрыя,
Спородила она да три дочери,
Да три дочери, да три любимые,
Четвертого сына - свет Егория,
Свет Егория, свет Храброго:
По колени у него ноги в золоте,
По локоть руки в чистом серебре,
Волоса на нем, что ковыль-трава,
Во лбу солнце, во тылу месяц,
По косицам звезды перехожие.
Дата рождения Егория, указанная в "Стихе", фантастична. Автор, зная, что разница между летосчислением от сотворения мира и рождества Христова составляет несколько тысяч лет, ограничивается весьма приблизительной цифрой. При переводе на современное летосчисление это будет 2498 год, то есть до его наступления нам еще ждать пять веков.
В некоторых вариантах царь Федор назван "благоверным князем Федором", княжившим в Чернигове. Так что получается, что родился Егорий на Руси.
На владения царя Федора нагрянул "неверный царь", "царь-басурманище" - Демьянище (в других вариантах - Кудревян Кудреянище и даже Диаклитианище), он князей-бояр всех повырубил, царю Федору голову срубил, детей его в полон взял, Божьи церкви все на дым пустил, святые образы под копыта коней побросал. Княжен-царевен неверный царь послал стадо пасти, а Егория велел привести к себе и стал уговаривать отречься от веры христианской и поверовать в его цареву, "латынскую басурманскую", и поклониться его идолам. На что млад отрок Егорий отвечал:
Злодей царище Демьянище,
Безбожный пес бусурманище!
Я умру за веру христианскую!
Не буду веровать латынскую,
Латынскую бусурманскую,
Не буду молиться богам твоим кумирским,
Не поклонюся твоим идолам!
Тогда царь повелел Егория-света "мучить всякими муками разноличными". Стали Егория топорами сечь - топоры крошатся, а на Егорий ни единой раны. Стали пилой пилить - у пилы зубья поломались. Привязали ему на шею камень, бросили в реку, а он не тонет, против течения гоголем плывет. Его ввергли в котел с кипящей смолой - он не варится, поверх смолы стоит и поет стихи херувимские, а под котлом огонь погас, выросла трава-мурава, расцвели цветочки лазоревы.
Тогда повелел царище Демьянище копать ему яму глубиной в сорок сажен, посадили туда Егория, накрыли яму досками железными, прибили гвоздями лужеными, заперли замками немецкими, засыпали песками рудожелтыми. Царище бусурманище песок притаптывал, а сам приговаривал:
Не ходить Егорью по белу свету,
Не видать солнца красного, месяца ясного,
Не бывать на святой Руси,
Не слыхать звона колокольного, пенья церковного!
Тут бы уж Егорию концу быть, но явилась ему Мать Пресвятая Богородица и говорит:
Ой ты еси, светлый Егорий, свет, Храбрый!
Ты за это ли претерпение
Ты наследуешь себе Царство Небесное
Сказала Пресвятая - и поднялись ветры буйные, разнесли пески рудожелтые, поломали гвозди луженые, разметали доски железные, и вышел Егорий на белый свет.
Пошел Егорий по святой Руси, пришел в родной город, а город разрушен, сожжен и пуст, нет в нем ни старого, ни малого, только церковь стоит соборная, богомольная. Зашел он в церковь, там молитву творит его матушка родимая - святая София Премудрая. Попросил Егорий у матушки благословения на святое дело. "Поеду я, - сказал он, - по всей земле светло-русской, басурманскую веру побеждаючи, святую веру утверждаючи, царищу Демьянищу за кровь и слезы христианские отплачиваючи". Отвечала матушка:
Ты поди, чадо милое!
Ты поди далече, во чисто поле,
Ты возьми коня богатырского
Со сбруею богатырскою,
Со вострым копьем со булатным,
И со книгою со Евангельем.
Поехал Егорий на коне богатырском с копьем и Святою Книгою по земле светло-русской к тому городу, где в палатах белокаменных жил царище Демьянище. (В некоторых вариантах говорится, что Демьянище пребывал в Киеве.)
На своем пути Егорий встретил преграды-заставы непроходимые: леса дремучие, реки быстрые, горы высокие, стаю серых волков рыскучих, "змея люта огненна", "люту" Астрахтир-птицу - и все преграды с Божьим словом и благодаря своей храбрости преодолел. Наконец Егорий достиг палат царища Демьянища.
Увидел его царь Демьянище,
Безбожный пес бусурманище,
Выходил он из палаты белокаменной,
Кричит он по-звериному,
Визжит он по-змеиному;
Хотел победить Егория Храброго.
Святой Егорий не устрашился,
На добром коне приуправился,
Вынимает мечь-саблю вострую,
Он ссек его злодейскую голову
По его могучие плечи;
Подымал палицу богатырскую,
Разрушил палаты белокаменные,
Очистил землю христианскую,
Утвердил веру самому Христу,
Самому Христу, Царю Небесному...
Заканчивается "Стих" славой Егорию:
Егорьева много похождения,
Велико его претерпение!
Претерпел муки разноличные
Все за наши души многогрешные.
Поем славу святому Егорию,
Святу Егорию, свет, Храброму!
Во веки его слава не минуется
И во веки веков! Аминь!
Духовный стих на тему чуда Георгия о змие также имеет ряд вариантов, сохраняя общий сюжет.
Возле святого города Иерусалима, повествуется в нем, были три царства "беззаконные": Содом, Гомор и царство Рахлинское, в котором царствовал царь Агапий. На их беззакония великие сам Господь "не мог смотреть", поэтому под Содомом и Гомором он разверз землю, и они провалились в бездну.
А на третье царство, на Рахлинское,
Напущал Господь Бог на них змея лютого.
Поселился змей в пещере на берегу моря. Горожане давали змею дань - скотину, которую тот пожирал. И вот не осталось в городе скота, пришлось им самим идти
Лютому зверю на съедение,
Пещерскому на прожрение.
Прошло время, и осталось в городе совсем мало людей, тогда собрались все жители рахлинские к своему царю на широкий двор и стали метать жребий, кому назавтра идти к змею.
Жеребье царю доставалося
Ко лютому змею идти на съедение,
Ко пещерскому на прожрение.
Закручинился царь, опечалился. А царица ему говорит:
Не кручинься, царь, и не печалуйся,
У нас есть с тобой кем заменитеся:
У нас есть с тобой дитя единое,
Одна-единая дочь немилая,
Она верует веру все не нашу -
Богу молится она распятому.
Отдадим мы Алексафию лютому змею,
Лютому змею на съедение,
Пещерскому на прожрение.
"Многой радостью" царь Агапий исполнился, призвал к себе дочь, сказал слова обманные:
Ты, прекрасная Алексафия Агапеевна,
Ты вставай-ка, Алексафия, с утра ранешенько,
Умывайся, девица, белешенько,
И снаряжайся, Алексафия, хорошохонько:
С утра я тебя буду замуж отдавать
За того, который с тобой в одну веру верует.
Обрадовалась и возвеселилась Алексафия, она на ложе спать не ложилася, всю темную ночь Богу молилася:
Молилася она Спасу Пречистому,
Второму Миколе Барградскому,
Третьему Егорью, свету. Храброму.
Поутру Алексафия встала, как велел отец, ранешенько, умылась белешенько, нарядилась хорошохонько, вышла на крыльцо и увидела, что посреди царского двора стоит черная карета, запряженная конями неучеными, на козлах сидит детина в платье траурном; она обо всем догадалась, горючими слезами залилась: "Не на то, видать, породила меня матушка, чтобы замуж выдать, а на то, чтобы отдать лютому змею на съедение..."
Главная