В 1993 году отмечалось 500-летие Арбата. Юбилей Арбата - преддверие юбилея Москвы.
Представление о территориальных границах местности с таким названием изменялось. Неоднозначным остается и понимание историко-культурного феномена "Арбат".
Арбат - это и улица Москвы длиной почти с километр, с конечными номерами домов 54 и 57, между Арбатской и Смоленской площадями. В годы моего детства - в межбульварье, между маршрутами трамваев А - "Аннушки" - по бульварному кольцу и Б - "Букашки" - по Садовым улицам, - знаменитая улица Москвы и России.
В то же время Арбат - не только улица в центре Москвы, но и ближние улицы с переулками ("зигзагами кривых переулков", по Андрею Белому), с улицей Арбат посередине. Примерно от Никитских и Поварской до Пречистенки и даже Остоженки, переулочье и Собачьей площадки, и Сивцева Вражка, и близ Успенья на Могильцах: "В старых переулках за Арбатом совсем особый город" Ивана Бунина и "мир Пречистенки и Арбата" Бориса Пастернака. Арбат - это и Приарбатье.
Арбат - это и некая социокультурная общность, характерная для ареала, где с рубежа XVIII и XIX столетий преобладали дома-усадьбы дворян, а со второй половины XIX века оказалось средоточие московской интеллигенции, что формировало представление об Арбате как о своеобразном культурном пространстве, об особом месте Арбата и "арбатцев" (слово Андрея Белого) в истории общественной жизни и в развитии культуры, о характерном именно для них образе поведения и мировосприятии. В наши дни в речевой обиход вошло перенятое у Булата Окуджавы понятие "арбатство".
С этой местностью связана память о тех, кто прославил нашу отечественную культуру. Начиная с самых великих - с Пушкина и Лермонтова. Именник знаменитых арбатцев, перечень сочинений, там написанных, произведений искусств, там созданных, научных открытий, там сделанных, обсуждений, там состоявшихся, могли бы составить энциклопедию. Потому-то здесь и средоточие мемориальных музеев и памятных досок.
Наконец, Арбат - это заповедное поле русской литературы, где писатели поселяли своих героев. Это Москва и романов Тургенева, повестей о детстве и "Войны и мира" Л. Толстого, и "Былого и дум" Герцена, место действия многих произведений художественной, мемуарной, публицистической литературы дореволюционного и советского периодов и российского зарубежья. В литературе, в живописи, в киноискусстве Арбат становится как бы типологическим образом московского, Москвы и в то же время типологическим отражением происходящего в России.
Все это породило миф об Арбате. Арбат, сохранивший в отличие от других ближних старинных московских улиц неизменным свое историческое имя, стал символом преемственности культурных традиций, "нравственной оседлости" (выражение Д. С. Лихачева) московской интеллигенции, памяти о достойном уважения и милом сердцу прошлом.
***
Местность современного Арбата впервые названа в древнерусских летописях при описании событий правления Государя всея Руси Ивана III Васильевича. В 1493 году (7001 год по старому летосчислению) 28 июля, в воскресенье, случился ужасный пожар, испепеливший в один день московский посад и частично Кремль1. Начался пожар в семь часов утра, когда "загореся от свечи святый Никола на Песку, и в том часе воста буря велия зело, и кинуло огнь на другую сторону Москвы-реки ко Всем Святым, а оттоле за Неглимну, и нечислено начя горети во многих местех". Среди "многих мест" - в Кремле и на посаде, упомянутых при описании пожара, назван "храм Бориса и Глеба на Орбате". Особо запечатлелись в памяти огромные масштабы бедствия (описание кончается словами: "...а Летописец и старые люди сказывают: как Москва стала, таков пожар на Москве не бывал") и повод его (еще в XIX в. бытовала поговорка: "Москва от копеечной свечки сгорела")2.
Распространено мнение, закрепленное трудами П. В. Сытина3 будто пожар начался в церкви, название которой затем перешло к Николо-Песковским переулкам в середине современной улицы Арбат. (Большой Николо-Песковский переулок, где находилась снесенная в 1932 году церковь, в 1924 году переименовали в улицу Вахтангова.) Это повторялось не раз, особенно в связи с празднованием 500-летия Арбата, в том числе и в моих выступлениях (устных и в печати).
Действительно, в Москве каждый из многочисленных храмов Николаю Чудотворцу имел еще отличительное наименование; и понятно, что наименование "Никола на Песку" не могло быть одновременно у двух церквей. Имена церквей, сохраняющие обычно большую устойчивость, чем другие топонимы, - ценные ориентиры в изучении прошлого исторических городов. Установлено и то, что летописные записи конца XV - XVI вв. отличались точностью, подчас почти протокольной, и использовались для архивных справок4. Описание пожара 1493 года и, что особенно важно, последовательности распространения огня на территории Москвы совпадает в разных летописях даже в деталях: начавшись в церкви Николая, пожар перекинулся через Москву-реку к церкви Всех Святых. Местоположение церкви, упомянутой еще в 1365 году, хорошо известно - церковь Всех Святых на Чертолье (или "на берегу")5. Она дала название Всесвятскому плавучему деревянному мосту (близ нынешнего Каменного) и находилась у левого берега реки, ближнего к Арбату, недалеко от Кремля. И потому-то выдающийся знаток церковной археологии Н. А. Скворцов еще в конце XIX в. утверждал, что огонь первоначально вспыхнул в Замоскворечье6.
Однако наименование "Николы на Песку" имела церковь в районе Арбата, известная с XVII в. и памятная тем, что там в 1915 году отпевали А. Н. Скрябина, жившего в доме 11 на другой стороне переулка (где теперь музей композитора). И при упоминании летописной записи о пожаре 1493 года мысль по ассоциации обращалась прежде всего к этой церкви. Лишь в 1945 году М. Н. Тихомиров опубликовал фрагменты составленного современником Василия III (сына Ивана III и отца Ивана Грозного) так называемого Владимирского летописца, свидетельствовавшего о том, что в конце XV столетия так называли церковь в Замоскворечье. О пожаре 1493 года там написано: "... был пожар на Москве велик зело, загореся за рекою церковь святый Никола на Песку и погоре весь посад около града (т.е. Кремля. - С. Ш.) от Черторьи..."7 Замоскворецкую церковь позднее (безусловно с начала XVII в., но очень возможно, что и ранее) стали называть Никола на Берсеневке8. Сохранились церковные строения (возведенные в XVII в. и позже) ныне на Берсеневской набережной близ т. н. Дома правительства ("Дома на набережной"). Церковь Всех Святых находилась как раз напротив нее, на другом берегу Москвы-реки. И потому М. Н. Тихомиров - крупнейший в середине нашего столетия исследователь истории средневековой Москвы9 - убежденно писал, что пожар 1493 года "начался в Замоскворечье" и уже потом "охватил все 3анеглименье"10.
Топоним "Арбат" отнесен к месту нынешней Арбатской площади. Храм, стоявший ближе к улице Воздвиженке, в 1453 году называли церковью Бориса и Глеба на Рву. Ров этот, видимо, тянулся по линии позднейших каменных стен Белого города (совпадая с линией современного кольца бульваров). Храм, с 1527 года уже каменный, затем не раз перестраивавшийся, был снесен в 1931 году*.
Академик М. Н. Тихомиров признает упоминание Арбата в 1493 году случайным: "район, называемый Арбатом - по его мнению - вероятно, заселен был значительно раньше"11. Археологические раскопки последующих лет** подтвердили справедливость этого суждения, а также то, что пожар 1493 года бушевал и на территории нынешней улицы Арбат: под четырьмя ярусами мостовых XVI - XVII столетий обнаружили слой золы и угля12.
Главная