В большом оштукатуренном деревянном доме N 12 (флигелем которою был дом, где обитал Пушкин) квартировали в конце прошлого века Мария Александровна Ульянова и дочь ее Анна Ильинична Елизарова с мужем. Владимир Ильич Ленин проездом в сибирскую ссылку останавливался здесь у матери 18 - 22 февраля 1897 года, что было отмечено памятной доской.
На другой стороне, ближней к Арбату, был дом известного мыслителя-славянофила и поэта А. С. Хомякова, наследники которого владели им вплоть до революции 1917 года. Там на рубеже 1830 - 1840-х годов собирались лучшие умы образованной Москвы и старшие по возрасту Чаадаев, Языков, Погодин и более молодые Герцен, Грановский, Огарев, Аксаковы. Здесь происходили описанные в "Былом и думах" Герцена и во многих мемуарах жаркие споры западников и славянофилов. Рядом с кабинетом хозяина была небольшая комната, уставленная диванами, которая так и называлась "говорильня" (до закрытия на длительный ремонт Исторического музея она входила в его постоянную экспозицию). После революции в доме открылся уникальный музей дворянского быта 1840-х годов. (Ведал им друг М. А. Булгакова Б. В. Шапошников). Философ и историк Г. П. Федотов в 1926 году так описывал этот музей: "Хотите видеть теперь воочию, как жили в них (усадьбах. - С. Ш.) поколения наших дедов? Войдите в дом Хомяковых на Собачьей площадке, где все, кажется, ни один стул не тронут с места с 40-х годов. Какой тесный уют, какая очаровательная мелочность! Низкие потолки, диванчики, чубуки, бисерное бабушкино рукоделие - и полки с книгами; все больше немецкие романтики и любомудры" (т. е. русские поэты и философы 1820 - 1830-х годов).
Музей был закрыт, когда на рубеже 1920 - 1930-х годов, преследуя историков-краеведов, варварски закрывали многие музеи, особенно мемориальные историко-культурные "гнезда" прошлого. Затем здание было передано музыкальному училищу Гнесиных, основанному в 1895 году и до того занимавшему небольшой двухэтажный домик на углу Большого Николопесковского переулка. В квартире при училище проживали его основательницы сестры Гнесины и муж одной из них - видный историк зарубежной Европы XVI - XVII веков профессор университета А. Н. Савин, оставивший дневник, насыщенный многими подробностями о жизни московской интеллигенции предреволюционных лет, а впоследствии и брат их, М. Ф. Гнесин - композитор и педагог, автор книг "Начальный курс практической композиции" и "Мысли и воспоминания о Н. А. Римском-Корсакове". Директор, пианистка-педагог Елена Фабиановна Гнесина - автор фортепианных педагогических сочинений для детей (на Поварской ул. в новом здании института, ставшего ныне Российской академией музыки имени Гнесиных, ее мемориальные комнаты). Среди преподавателей музыки и вокала и выпускников немало имен в энциклопедических словарях.
На другом углу Большого Николопесковского переулка и Собачьей плошадки в ампирном особняке в 1830-е годы жил опальный генерал декабрист М. Ф. Орлов, подписавший в 1814 году по поручению союзного командования (подготовленный им же) текст капитуляции Парижа. Орлов был и даровитым публицистом. Декабристы предполагали поставить его во главе восстания, но в декабре 1825 года его арестовали. Благодаря заступничеству брата, одного из самых приближенных лиц к Николаю 1, Орлов сослан был в свое имение, ас 1831 года поселился в Москве, находясь под надзором полиции. Герцен вспоминал в "Былом и думах": "Бедный Орлов был похож на льва в клетке. Везде стукался он в решетку, нигде не было ему ни простора, ни дела, а жажда деятельности его снедала... Лев был осужден праздно бродить между Арбатом (так называл Герцен район Собачьей площадки. - С. Ш.) и Басманной (там жил Чаадаев. - С. Ш.), не смея даже давать волю своему языку". Друг его сына-студента университета поэт Я. П. Полонский, ставший как бы домашним человеком в этом доме и остававшийся не раз в начале 1840-х годов ночевать там на диване в комнате сына, замечал в своих мемуарах: "Вся тогдашняя московская знать, вся московская интеллигенция как бы льнула к изгнаннику Орлову; его обаятельная личность всех к себе привлекала... Можете вообразить сами, как это расширило круг моего знакомства. Там, в этом доме, впервые встретил я Хомякова, и профессора Грановского, только что приехавшего из Германии, и Чаадаева, и даже молодого Ив. Сер. Тургенева..."92 Позднее в том же доме собирались гости упоминавшегося уже салона Свербеевых.
В нашем веке там жил до эмиграции поэт К. Д. Бальмонт. Об этом стихи грузинского поэта Тициана Табидзе:
Собачьей площадкой пройду я снова,
Минуя ограду церковки старой,
Замедлит рука у звонка дверного,
Тут - храм, где живут моей юности чары.
О бедствиях Бальмонта в дни гражданской войны вспоминали и Б. К. Зайцев ("...нищенствовал и голодал в леденевшей Москве, на себе таскал дровишки из разобранного забора, как и все мы, питался проклятой "пшенкой" без сахару и масла"), и М. И. Цветаева, делившаяся с ним тогда табаком и картошкой. В советские годы в доме жили драматург В. Н. Билль-Белоцерковский (спекулянтка в его пьесе "Шторм" - одна из коронных характерных ролей Ф. Г. Раневской) и старый социал-демократ П. Г. Дауге - инициатор создания (в 1928 году) Института стоматологии.* На Собачьей площадке после замужества предполагала снять квартиру Марина Цветаева (поселившаяся затем совсем рядом, в доме N 11 по Борисотлебскому переулку); на Собачьей площадке жила сестра ее Анастасия.
Между переулками, идущими к бульвару, стояло здание знаменитой бесплатной лечебницы имени князя В. А. Долгорукова, более 25 лет бывшего генерал-губернатором Москвы (1865 - 1891 гг.). Среди почетных консультантов ее - профессора университета, крупнейший хирург-гинеколог В. Снегирев (в советские годы больница стала носить его имя, в просторечии ее называли Снегиревкой), А. П. Губарев, директор терапевтической клиники медицинского факультета В. Д. Шервинский; прием вели известные всей Москве врачи С. И. Благоволин, М. П. Кончаловский и другие.
На Собачью площадку сверху глядели высокие здания, расположенные через дом, подле бывшей квартиры Соболевского в Борисоглебском. Один из них - доходный дом, принадлежавший дяде великой певицы Н. А. Обуховой - автору романса "Калитка" (да и действие романса могло происходить в этом районе особняков, окруженных садами). Со стороны Большого Николопесковского - дом Театра имени Вахтангова, где были квартиры чтеца Д. Н. Журавлева, ведущего актера театра М. С. Державина, а затем и его сына, выступающего в дуэте с А. Ширвиндтом, и др. Не забудем и театральное училище театра, получившее имя Б. В. Щукина, откуда вышли многие корифеи театра и кино, и, прежде всего, конечно, пополнялся вахтанговский коллектив.
В Дурновском переулке обращал на себя внимание двухэтажный дом, где были квартиры академиков. Там жил виднейший микробиолог Г. А. Надсон, репрессированный уже стариком в конце 1930-х годов; здесь была последняя квартира Владимира Ивановича Вернадского (в определенные часы его можно было видеть задумчиво гуляющим по переулкам: зимой с палочкой в шубе темно-синего сукна с бобровым воротником), а также президента Академии наук, физика и большого книголюба Сергея Ивановича Вавилова. Там же получил квартиру известный языковед В. В. Виноградов.
***
Кривоарбатский переулок, в отличие от Собачьей площадки, уцелел, более того - сохранил свою конфигурацию. Однако в последние десятилетия на месте старых двухэтажных домов мы видим или новые высокие здания, или пустыри. Там тоже проживали лица, имена которых небезлюбопытны для историка, особенно интересующегося сферой культуры**. Когда Александр Иванович Герцен подыскивал себе семейную квартиру, он попросил своего друга, переводчика и врача Н. X. Кетчера осмотреть "дом Меншикова в Кривом переулке, также на Арбате"93. Владение князя Меншикова расположено было между улицей Арбат и переулком, тогда еще называвшимся Кривым.
* Сведения о том, что там жила старшая дочь Пушкина М. А. Гартунг, видимо, неосновательны: по свидетельству потомков Пушкина, она жила неподалеку - в Среднем Николопесковском переулке.
** Тут нам опять помогают сведения из картотеки Д. И. Бондаренко